Урожай под снегом

Золотом полей забиты казахстанские склады, элеваторы и прочие хранилища. Часть остается на токах под снегом. Пару лет мировые трейдеры говорили о грозящем миру голоду - все кинулись в зерно, теперь урожай есть, но оказалось, что девать его некуда.

Вырастив богатый урожай, крестьяне могут остаться ни с чем: мировые цены упали, а год выдался урожайным не только в Казахстане, где впервые собрано 23 млн тонн зерновых. В сложившейся ситуации транспортировка к морским портам остается невыгодной. Казалось бы, рядом китайский рынок, готовый проглотить казахстанский каравай, но и тут не без проблемы.

Как-то получилось, что соседнему Китаю, все время скупавшему нефтяные активы в к Казахстане, чиновники и не думали предлагать зерно, но стоило столкнуться с проблемой сбыта и дорогой транспортировки, как тут же и вспомнили, что везти зерно к черноморским, балтийским, средиземноморским портам не стоит, когда гагантский рынок сбыта находится по соседству. Сколько было счастья у аграрных чиновников и зерновых магнатов, когда премьер-министр Карим Масимов после визита в Китай объявил: «готовьте зерно». Но не тут-то было: очевидно, не тот урожай пойдет в Китай.

Оказалось, что и квоты нужны, и транспортные мощности в дефиците, и зерновые терминалы на границе нужно строить и еще масса всяких препятствий встала на зерновом пути. В общем, не видать в этом году китайцам нашего каравая. Зато 500 тыс га казахстанских посевных площадей под Астаной для совместного производства риса и сои Китаю чиновники пообещали. Выходит, сами разучились или не хотят по китайской технологии рис готовить?

Почему у нас так все время складывается? Наверное, потому, что наши чиновники, разъезжая по разным странам в поисках инвестиций, вынуждены все время что-то обещать. В итоге же получается, что инфраструктура в Казахстане не готова принять эти инвестиции, законы не отработаны, кадры не обучены, наука не подключена и т.д. Зато обещанное - отдай. Если все делается непродуманно, то и результат пустой выходит. В лучшем случае. Зачем искать бизнесменов на стороне, которым здесь не нужно ничего, кроме быстрого оборота доходов?

К слову сказать, технологический или экономический переворот в пищевой индустрии теперь привел к тому, что плов на троих из пиалки риса не сготовишь, большая аппетитная курочка может запросто «похудеть» в казанке. Зато для бизнеса хорошо: теперь 300 - 400-граммового пакета крупы или лапши не хватит и на раз паре студентов гарнир без котлеты сготовить.

В агропромышленном комплексе, где в прежние времена был сложившийся десятилетиями баланс разных секторов от зернопроизводства, овощеводства и кормопроизводства до животноводства и птицеводства, доминирует лишь первое. Почему так сложилось? Теперь все принято сваливать на кризис 90-х, когда цены на нефть и металлы сильно упали, поля опустели, трактора и комбайны вместе с предприятиями сельхозмашиностроения «проржавели». Для выдачи зарплаты металлургам и пенсий населению под нож пускали поголовье, давали, где курами, мукой, крупами, где медом, консервами. Тогда это было отечественного производства. Теперь, наверное, могут расплатиться лишь тоннами зерна.

Но картина кризиса не вечна, и когда цены на нефть поползли вверх, аграрные власти в Казахстане принялись развивать зернопроизводство, а промышленные - нефтебизнес. Землю отдали в частную собственность. Конечно, созданная в те годы «Продкорпорация» способствовала развитию цивилизованного и конкурентоспособного сектора в этой сфере. Так появились зерновые магнаты, «асфальтные» латифундисты. Но желание властей добиться диверсификации производства на селе не дало должных результатов: нет быстрой оборачиваемости прибыли, необходимы большие затраты.

Поголовье овец снизилось в 4 раза, коров в 2 раза, в птицеводстве был полный упадок. Потом государство выделяло огромные деньги на сельские программы, развитие сельских территорий, но, похоже, все уходило не в те русла. Так и получилось, что Казахстан стал зерновой державой, а то, что прежде экспортировалось 200 тыс тонн мяса, обходились без «ножек буша» и перерабатывали отечественное молоко - решили просто забыть. Некоторые министры и вице-премьеры даже говорили, что столько мяса, шерсти стране теперь не нужно. Таким образом, каждый сектор сам по себе оказался нерентабельным, а в целом сельское хозяйство страны получилось моноаграрным.

К слову сказать, министр сельского хозяйства Ахылбек Куришбаев на парламентских слушаниях говорил об этом и о том, что баланс отраслей необходимо восстанавливать. Только кто из аграрного бизнеса пойдет засевать свои поля не зерном, а свеклой или люцерной с подсолнухом?

Каждое лето чиновники не без гордости объявляли свои прогнозы по экспорту зерна, который вырос с прежних 3 млн тонн до 8 млн тонн. В ближайшей перспективе Министерство сельского хозяйства планировало довести ежегодные объемы производства зерновых культур с 17 до 20 млн тонн и поднять экспортный потенциал с 8 до 10 млн тонн. Зачем, спрашивается, если любой экспорт чреват ценовыми скачками. Рынок капризен, а прогнозы сомнительны. Пару лет мировые трейдеры говорили о грозящем миру голоду - все кинулись в зерно, теперь урожай есть, но оказалось, что девать его некуда.

Случай с пропадающим урожаем - яркий пример государственного менеджмента, по-прежнему падкий до 2-го большого прыжка», но не могущего спланировать даже простейшие вещи.

Деловая неделя