О необходимости развивать фондовый рынок в Казахстане говорят лет 20. Одна грандиозная идея сменяет другую, а эффект от всех этих действий стремится к нулю.
Широко рекламируемый сейчас Международный финансовый центр Астана очень напоминает Региональный финансовый центр Алма-Аты, который пытались создать лет 10 назад.
Примерно 20 лет назад, в конце 1990-х, в Казахстане активно обсуждалась идея вывести на фондовый рынок так называемые «голубые фишки» — крупные и привлекательные для инвестора компании, в том числе и с государственным участием. Говорили об этом много лет, переливая из пустого в порожнее, но, в конце концов, несколько казахстанских гигантов все же вышли на IPO. Среди них были и банки, и металлургические компании, и монополист на рынке телекоммуникаций, и нефтедобывающая государственная организация. Произошло это в нулевых, когда цены на нефть на мировых рынках были высокие, и нефтезависимая экономика Казахстан, казалось бы, быстро росла.
Но затем грянул кризис 2008 года, последствия которого в республике ощущают по сей день. Многие крупные эмитенты (те самые «голубые фишки») объявили о делистинге и ушли с фондовой биржи. Исчезли и пенсионные фонды — основные инвесторы на казахстанском фондовом рынке. Их объединили в государственный пенсионный фонд. Тихонечко, незаметно исчезло Агентство по развитию Регионального финансового центра Алма-Аты (РФЦА), на пиар которого, по наблюдениям алма-атинских журналистов, было потрачено немало денег.
А в начале июля 2018 года в столице торжественно открыли Международный финансовый центр Астана. И снова говорят о привлечении эмитентов и инвесторов, о создании благоприятных условий, о развитии исламского финансирования. Дежа вю.
«По сравнению с тем, что было 10 лет назад, у нас ситуация немного ухудшилась, — рассказывает финансист из Алма-Аты Дмитрий Жеребятьев. — Частные пенсионные фонды у нас теперь отсутствуют. По большому счету, крупных инвесторов и нет. Кроме того, у людей не улучшается благосостояние. Они в основном думают, как решать насущные проблемы, свои проблемы с банками. Многие казахстанцы перекредитованы».
«За эти 10 лет из Казахстана ушли российские инвестиционные банки „Тройка диалог“, „Ренессанс“, „КИТ Финанс“, западные банки тоже ушли, „Ситибанк“ один остался. (Правда, пришел новый игрок российский — Freedom Finance. Он принес, так сказать новую волну, особенно своей активностью в регионах). Если МФЦА в полную силу не реализует те идеи, которые заложены, вероятность того, что международные банки сюда придут, тоже небольшая», — замечает Дмитрий.
Многочисленных индивидуальных инвесторов, которым мог бы быть интересен фондовый рынок, в Казахстане по большому счету так и не появилось. «Открыто около 30 — 50 тысяч брокерских счетов, из которых активно, может быть, 20 тысяч, — рассказывает финансист. — При этом банковских счетов в Казахстане более 3 млн. Вот и показатель в объемах».
Так что все усилия — реальные или показные — не сработали. Казахстанцы не интересуются ценными бумагами, бизнес не пытается привлечь инвестиции через биржу. И те, и другие предпочитают старые добрые банки. А банки этим пользуются и повышают ставки по кредитам, параллельно уменьшая проценты по депозитам.
Если бы у казахстанцев была альтернатива банкам, то и банки бы, почувствовав конкуренцию, были бы сговорчивее, поясняет наш собеседник.
«Одно дело говорить, другое — делать. Пока по действиям мы не видим, что государство реально хочет, чтобы фондовый рынок заработал, — говорит Дмитрий Жеребятьев. — Оно формально декларирует, что хочет развивать. Но давайте посмотрим, сколько у нас компаний на сегодняшний день реально торгуется — с десяток, даже меньше».
Хотя, справедливости ради, эксперт отмечает, что со стороны финансовой системы законодательная основа для развития фондового рынка создана. Да и озвученные властями планы по развитию МФЦА выглядят более чем разумно. Что же мешает фондовому рынку функционировать? Большие вопросы есть к системе налогообложения и к прозрачности, эффективности и справедливости работы судов. Пока наверху размышляют о том, как создать благоприятный инвестиционный климат для иностранных инвесторов, внутренние инвесторы не чувствуют себя защищенными. Поэтому прозрачность не в приоритете у местных потенциальных эмитентов, даже при том что теоретически она, то есть прозрачность, дала бы возможность привлечь более дешевые средства для развития бизнеса. Казахстанский предприниматель предпочитает переплатить, но взять кредит в банке, где от него требуется нормальное залоговое имущество, а не прозрачность и отчетность. Лучше быть в тени на всякий случай.
Построить фондовый рынок непросто, его функционирование связано с очень многими аспектами, в том числе стабильность законодательства, уверенность в завтрашнем дне, низкий уровень коррупции. Пока этого нет, местный бизнес вряд ли будет готов играть открыто. А это значит, что деньги казахстанцев, которые могли быть использованы на благо экономики, будут в лучшем случае лежать на банковских депозитах, а в худшем — под матрасом.
Перегрев на рынке жилья, который мы наблюдали в середине нулевых, — тоже последствие неразвитости фондового рынка. Деньги в тот момент у казахстанцев появились, а вложить их можно было только в недвижимость. Нездоровая экономика.
«Фондовый рынок более сложный, чем банковский. Больше усилий нужно прилагать к тому, чтобы он развивался. Прежде всего, со стороны государства», — добавляет эксперт.
Все эти проблемы, тормозящие развитие рынка, не относятся к МФЦА. В попытке привлечь крупных иностранных игроков власти Казахстана предлагают им и освобождение от налогов, и систему Лондонского суда для решения споров. Звучит это отлично, а как будет реализовано — покажет время. Если бы подобные условия существовали бы не локально в Астане, а распространялись бы на весь Казахстан и работали бы не только для крупных компаний, но для всех, это бы позволило создать нормальный фондовый рынок, считает Дмитрий Жеребятьев. Лондонский суд — система не из дешевых, даже средние компании Казахстана вряд ли смогут себе ее позволить. Поэтому необходимо в корне реформировать обычный казахстанский суд, чтобы дать бизнесу уверенность в защите его прав.
Во что же тогда инвестируют те немногие казахстанцы, у которых есть деньги? По словам нашего собеседника, сейчас набирает обороты сельскохозяйственный бизнес. Несмотря на риски, связанные с погодой и с потенциальными проблемами с водой (ледники тают, и через несколько лет Алма-атинская область может столкнуться с серьезным дефицитом питьевой воды), в аграрный сектор идут в том числе и олигархи.
Конечно, актуальным остаются инвестиции в недвижимость, но старые дома в плохом состоянии, а новые слишком дорогие.
Кроме того, в период турбулентности на мировых рынках многие инвесторы ушли в золото, но полностью полагаться на этот инструмент тоже нельзя. Так что пристроить деньги на работу не просто.
Банки, видя, что у казахстанцев нет альтернативы, понижают ставки на депозиты. Приумножить сбережения с помощью депозитов теперь нереально, в лучшем случае удастся сберечь. Да и то, доверие к банковской системе не велико. Как сообщало EADaily.com, весной 2018 года трем казахстанским банкам приостановили лицензии. Ожидается, что в скором времени они объявят о банкротстве. Банки были небольшими, однако эти события дали новые основания не доверять банковскому сектору. По мнению аналитика инвестиционного банка Halyk Finance Владислава Туркина, казахстанские банки находятся в стагнации, они практически не кредитуют казахстанскую экономику, основным источником дохода для них являются потребительские кредиты.
Дмитрий Жеребятьев рекомендует владельцам небольшого капитала в нынешних условиях открывать собственный бизнес. Потому что иные инструменты для инвестирования фактически не работают.
Амина Джалилова, Алма-Ата
EADaily.Com, 16 июля 2018
