Последние кадровые перестановки говорят о том, что начался самый плохой сценарий. Как это часто бывает в период транзита, страна начала терять управление.
Во власть должна прийти целая когорта людей из реального сектора.
Собственно, процесс потери управления идет уже давно: уже годы левый берег столицы генерирует взаимоисключающие решения и спасает только то, что большинство из них благополучно хоронятся бюрократической машиной. Но сейчас управленческий хаос переходит в острую фазу. Короткий период иллюзий о том, что Токаеву удастся эволюционно изменить ситуацию оказался слишком коротким. В ближайшие месяцы нас ждет напряженный пинг-понг портфелями на властном олимпе. Но едва ли это устроит общество, настроенное на серьезные перемены.
Единственный шанс на них – широкая струя свежей крови в управлении страной: как на уровне центра, так и регионов. Стране нужны 300 спартанцев, как это случилось в конце 90-х, когда на место красных директоров пришли младотюрки и они были эффективны, пока не стали сами частью системы. Да, был серьезный побочный эффект в виде того, что из управления были выдавлены производственники и последствия этого мы ощущаем до сих пор. Но, так или иначе, именно в период между 1995-2002 годами был заложен некий запас прочности, который, увы, уже исчерпан. Тогда Балгимбаев собрал в своей команде весьма амбициозных и сильных управленцев, которые, несмотря на внутренние разногласия (или благодаря им?), смогли создать относительно предсказуемую денежно-кредитную политику, провести демонополизацию некоторых отраслей и даже появился относительно независимый средний класс.
Однако политический кризис в начале 2000-х, удачно нивелированный взрывным ростом цен на нефть, начал долгий период масштабного наступления государства на экономику. Структурные проблемы щедро заливались деньгами – едва начинавшаяся прорастать национальная буржуазия были уничтожена различными способами, самым гуманным из которых был доступ к бюджетным ресурсам. Ну а к управлению государством пришла поросль киндер-сюрпризов, не имеющих опыта работы даже в коммерческом ларьке, но зато способная делать эффектные презентации. И ничего плохого бы в этом бы и не было, если бы не то обстоятельство, что очень скоро они создали собственную реальность, не имеющую ничего общего с той, в которой живет большинство населения.
Итак, стагнация в управлении – факт, неоднократно и неохотно признанный даже Елбасы, и уж тем более его ставленником Токаевым. Но продолжать кадровую чехарду по принципу «свой-чужой» становится все сложнее – колода карт так перепуталась и перемешалась, что нужно брать новую. И не популистов, не аппаратных вельмож, уже отравленных властью, а когорту людей прямо с земли, которые, несмотря на чудовищное сопротивление всей мощи государственной машины, чудом создали производства, доказали свою способность что-то делать не только внутри страны, но и создали товары и услуги, востребованные за пределами страны.
Да, они неискушённые в аппаратной возне люди и есть большая опасность, что их бесславно перебьют по одиночке. Поэтому их должно быть много и сразу, и им нужен картбланш хотя бы на три года. Искать их нужно в реальном секторе. Там люди на себе чувствовали все эти годы прелести госуправления и им есть сказать и сделать. Их будут упрекать в том, что они не политики, нашептывать, что они не понимают особенностей государственного менеджмента. Но мы уже имели все эти годы политиков и царедворцев. К чему это привело? При оптимистичном варианте их может поддержать та продуктивная часть во власти, которая уже и сама изрядно устала от собственной эффективности.
Беда нашего госапарата в том, что каждый по отдельности замечательный и эффективный человек, но в условиях не эффективной системы в целом они как минимум контрпродуктивны. Поэтому инстеблишменту как воздух нужен организованный стресс, иначе кадровая чехарда в условиях колоссальной зависимости экономики от государства приведет к социально-экономическому кризису, первые признаки которого уже на пороге.
Как выбрать этих людей? Очень просто – уже существующая история реального успеха, к которой, в идеале, господдержка имеет минимальное значение. А лучше всего и вовсе не имеет. Самые успешные проекты в нашей стране говорят о том, что даже у нас можно делать очень-очень эффективный бизнес. Но ни один из них не имеет никакого отношения к господдержке.
У нас есть пару тысяч человек, потенциал которых гораздо больше того, чем они заняты сейчас. У большинства из них есть даже некоторый опыт на госслужбе, которую они покинули просто потому, что сочли работать там ниже собственного достоинства. Но, как бы то ни было, процесс этого отбора должен быть максимально прозрачным. Возможно, это могло бы стать компетенцией НСОД. Похоже, что его члены в некоторой растерянности. Еще пару-тройку заседаний, на которых будут озвучены какие-то инициативы, но что потом? Никакой более-менее продуктивной концепции нет, а вот заняться кадровой люстрацией – почему нет?
Денег в стране по–прежнему очень много, как у дурака махорки – но вот как раз у дурака, который деньгами просто курит. А в это время количество трудовых споров растет как снежный ком, суды завалены исками, в регионах зреет недовольство, частота протестных акций стремительно растет. Такое чувство, что паровой котел, наглухо закрытый годами, вот-вот взорвется. Таковы законы термодинамики – энергия не может быть создана или уничтожена, она лишь переходит из одного вида в другой. Поэтому эту энергию нужно направить в созидательное русло. И имя ему – предпринимательская инициатива.
Миссия 300 спартанцев – создать условия, при которых каждый человек сможет реализовать свой потенциал с максимальной отдачей. И заливание деньгами к этому не имеет ровным счетом никакого отношения.
Для этого нужен своего рода новый общественный договор. Если до сих пор была негласная договоренность, что люди сквозь пальцы смотрят на то, как власть ворует, а в ответ ожидают льгот, субсидий и возможности также подворовывать и подмазывать, то теперь права и обязанности сторон должны исходить из построения модели взаимных обязательств, при которых гражданин платит налоги, которыми власть эффективно распоряжается в ее интересах. Собственно, это стандартная модель устройства любого государства.
Самое ужасное преступление, совершенное за эти годы – убийство духа предпринимательства, ответственности каждого перед каждым. Дух нации сломлен - работать не престижно, работать некому – ни сантехников, ни экономистов. Сегодня людям гораздо проще объяснить собственные проблемы исключительно плохим управлением верхов. Собственно, это и есть расплата за те долгие годы патернализма, когда государство отказывало обществу в его праве на самовыражение. Потому что нельзя запретить иметь собственное мнение и при этом не убить в нем ответственность за себя. Так вот теперь нужен новый общественный договор, который в свое время заключили со своими гражданами большинство успешных стран – ты работаешь, соблюдаешь законы, а власть будет делать все, чтобы это было легко и выгодно.
Все эти годы триллионы тенге господдержки развратили людей и бизнес в первую очередь. Сколько заемщиков вернули эти деньги? Сколько новых производств открылось? Ничтожно мало. Господдержка воспринимается как гуманитарная помощь. Вместо этой инъекции государство, опять-таки, должно заняться своими классическими функциями: хорошие дороги, доступная инфраструктура, коммуникации, доступ к технологиям, низкие тарифы, адекватные налоги и прозрачная таможня. И конечно, доступный капитал с предсказуемым тенге. А еще эффективная система образования, нацеленная на потребности рынка труда. Вот и все что нужно бизнесу.
За все эти годы из страны выведены сотни миллиардов тенге. Нужно понимать, что это в основном бюджетные деньги и их нужно попросту вернуть туда, откуда взяли – в собственную экономику. Это условие, при котором амнистия капиталов может сработать на этот раз. Это наше общее преступление и нам всем за него надо ответить.
Весь мир не случайно с таким трепетом относится к частной собственности как к священной корове. Это выстраданный сотнями лет проб и ошибок опыт капитализма.
Весь опыт нашего юного государства говорит о том, что стране нужны не деньги, а нормальный менеджмент, не борьба с коррупцией, а условия при которых честно работать будет гораздо выгодней, чем воровать. И главный компонент – доверие. Нематериальная категория, составляющая основу любого общества.
Понятно, что все это неизбежно приведет к переделу собственности, и процесс этот будет болезненным. Особенно в отношении активов, принадлежащих First Family. Но и здесь все можно решить за столом переговоров – совершенно очевидно, что затяжной войны, в которой не будет победивших, можно избежать. Члены самой влиятельной семьи в стране и их окружение прекрасно понимают, что сохранить полный контроль над денежными потомками в стране не удастся - жертвовать чем-то придется. Это лучше, чем потерять все. Можно быть уверенным, что даже после «жертв» останется много всего и всем. Зато можно будет спокойно спать. А там жизнь покажет.
Ведь трагедия не в том, что огромная часть экономики контролируется одной семьей или несколькими кланами, а в том, что она выключена из рыночной среды, ее нельзя продать, заложить, купить. И в итоге она лежит тяжким бременем прежде всего на плечах этих самих кланов и особенно главного из них. А в это время, этих господ чудовищно обворовывают их же менеджеры. И не потому, что они злодеи. А потому, что у них нет никакой мотивации быть эффективными. Потому что это не вопрос их выживания, потому что это не их война.
Еще один вопрос - дешевый и длинный капитал. Почему у нас такие дорогие деньги? Допустим, раньше нам это объясняли высокой стоимостью заимствования на внешних рынках. Но сейчас это уже не так. Почему при том, что у банки, обладая сумасшедшей ликвидностью, финансовой системе невыгодно кредитовать экономику. А зачем она тогда нужна?
В нашей экономике сбиты заводские настройки. Что происходит обычно с таким механизмом? Правильно – он ломается и катастрофа пропорционально его размерам и сложности.
Казахстан конечно, не исчезнет с карты мира. По крайней мере, пока. Но вечная борьба за существование бесконечна и теперь важно, какую роль в этом сыграет наше поколение.
Нам нужен посттравматический рост. За эти годы выросло другое поколение. Дети номенклатуры не удержат власть, как думают некоторые – они выросли в сытости и не имеют навыков выживания. Придут новые, другие, не голодные, но и не сытые. И, пожалуй, это лучший симбиоз.
Источник статьи: EXCLUSIVE
