Эксперты отмечают снижение авторитета России как главного двигателя ЕАЭС и возможностей Кремля влиять на региональные процессы
Создание Евразийского экономического союза не является заменой внутренним структурным реформам; авторитет России как главного двигателя ЕАЭС оказался подорванным рядом принятых в 2014 году решений; возможность России влиять на процессы на постсоветском пространстве сузились – таковы главные лейтмотивы дискуссии о важнейшей внешнеполитической инициативе президента России Владимира Путина. Конференция состоялась в пятницу в Джорджтаунском университете в Вашингтоне.
Стремится ли Путин восстановить СССР через развитие ЕАЭС? Это один из ключевых вопросов, которые вызывают беспокойство на Западе в связи с проектом ЕАЭС. Профессор Института Харримана Колумбийского университета в Нью-Йорке Александр Кули (Alexander Cooley) обратил внимание, что современному миру свойственно большое количество региональных организаций. При этом он отметил, что Европейский союз был назван президентом России вдохновителем и моделью ЕАЭС по многим параметрам.
В свою очередь независимый аналитик Бобо Ло (Bobo Lo) из лондонского Chatham House считает, экономика играла минимальную роль в мотивации Путина при запуске проекта ЕАЭС. Более того, «ЕАЭС осложнил торговые отношения между странами-членами». Путиным двигали, как полагает Ло, в большей степени стратегические соображения – Россия должна быть одним из трёх мировых центров силы.
Кроме того, на фоне растущего недовольства в российском обществе Путин стремился к политической консолидации для укрепления режимов в странах-членах нового альянса. Ещё одним мотивом является стремление к легитимации, использованию ЕАЭС в качестве инструмента мягкой силы, призванной убедить участников организации придерживаться политической линии Москвы. В этом смысле ЕАЭС призвана стать своего рода «инструментом ассимиляции вместо принуждения», считает Ло.
При этом, обратили внимание эксперты, важным отличием от позиции Кремля является то, что для других членов организации, в первую очередь, Беларуси и Казахстана, определяющим мотивом участия в ЕАЭС является экономика. Вместе с тем, принципиальным условием для Казахстана является сохранение суверенитета и национальной идентичности, для Беларуси – сохранение суверенитета и режима правления действующей власти.
В этой связи Бобо Ло отметил, что возможность России влиять на процессы в странах региона снижается, призвав при этом не путать такое влияние с запасом инструментов Кремля по принуждению стран-членов ЕАЭС к принятию той или иной позиции.
Более того, в случае, если проект Евразийского экономического союза не будет приносить экономических дивидендов его участникам помимо России, весь проект может потерять легитимность, считает Ло, одновременно отмечая, что «Россия сегодня не имеет возможностей быть основным поставщиком регионального процветания».
Авторитет ведущих стран – важный вопрос для всех региональных организаций. В этом аспекте Россия, как основная движущая сила ЕАЭС, значительно потеряла вслед за аннексией Крыма и разжиганием и поддержкой сепаратизма на востоке Украины, начиная с 2014 года. Последовавшие за этим международные санкции против России и введение Кремлем встречных антизападных санкций без консультаций со своими партнерами по ЕАЭС и без задействования предусмотренных механизмов подрывает авторитет России как центральной силы в организации, обратил внимание Александр Кули.
В вопросе внешней деятельности ЕАЭС сотрудничество с Европейским союзом и Китаем является центральным для организации. Вместе с тем, Кули обратил внимание на то обстоятельство, что сотрудничеству ЕАЭС с Европейским союзом недостаёт экономической логики. При этом Европейский союз активно сотрудничает с другими региональными организациями. Однако на сегодняшний вопрос сотрудничества ЕАЭС и ЕС имеет чисто политическое содержание – быть сотрудничеству или нет. Реальное наполнение такого сотрудничества требует ответов на многие вопросы, отметил Кули.
При этом инициатива Брюсселя, назвавшего реализацию Москвой Минских соглашений по урегулированию конфликта в восточной Украине в качестве предусловия развития сотрудничества ЕС и ЕАЭС, является серьёзной ошибкой европейцев, считает Ло.
По мнению экспертов, ЕАЭС является примером «интеграции в обратном направлении». Если ЕС стремится установить для стран-членов общие стандарты и правила в разных сферах, то в ЕАЭС организация подстраивается к особенностям стран-членов, не пытаясь их поменять.
Перспективы сотрудничества ЕАЭС с Китаем также вызывают скептическое оценки. «Сопряжение» таких разных систем было бы крайне сложным, считает профессор Шаолей Фенг (Shaolei Feng) из Восточно-китайского педагогического университета.
Голос Америки, 05.02.2016
