Практический контекст политической «канонизации» Назарбаева очевиден – через сакрализацию высшее начало в казахстанской политике фактически монополизируется. Соответственно легитимность управления в постназарбаевском Казахстаном будет определяться наличием августейшего мандата на обеспечение преемственности политического курса.
Отбросив эмоции, признаем, что вброшенная дилемма «лидер нации/пожизненный президент» заложила магистральный тренд – вне зависимости от формата политической «канонизации» Назарбаева, объектом транзита власти будет не верховная власть, а политическая воля. Соответственно предметом конкурирование элиты становится не право выдвижения преемника, а право попадания в политическое завещание отца-основателя.
Выступив с инициативами «лидер нации/пожизненный президент» агашки пошли ва-банк ради сохранения внутривидового консенсуса – уязвимость данного шаблона в том, что он отвечает лишь интересам элиты. А как же воля главного бенефициария? Ведь было бы недальновидно полагать, что Президент в таком важном для себя и страны вопросе как транзит власти действует интуитивно, с позиции «война план покажет». Тем более что если резюмировать трансформации последних нескольких лет, то обнаруживается планомерно-поступательное движение к некой цели. Поэтому откажемся от тезиса о самодеятельности агашек и взглянем на «инициативу элит» под иным углом, а не с позиции навязываемого стереотипа.
«Никогда не ставьте задачу, решение которой вам неизвестно»
Прежде всего, обратим внимание на то, что в повестку дня внесен вопрос о политической канонизации президента Назарбаева, а дилемма «лидер нации/пожизненный президент» это всего лишь инструменты решения поставленной задачи. И надо отметить, что поиск места Назарбаеву в казахстанском политическом пантеоне ведется достаточно последовательно. Постановка, позиционирование, вбрасывание – все эти этапы уже позади. Сегодня же «инициатива элит» набирает позитивный контент как внутри страны, так и за рубежом. Причем формирование общественного мнения подозрительно совпадает с активностью самого Президента. В частности обращает на себя внимание, что широко растиражированные хроники внешнеполитического турне главы государства неизменно пестрят позитивными оценками казахстанского пути развития и признанием мессии Назарбаева:
- «Мы считаем его лидером тюркского мира» (Президент Турции Абдулла Гюль);
- «Нурсултан Назарбаев – лидер от Бога» (Ватикан);
- «Президент Назарбаев сотворил чудо, ему удалось превратить Казахстан в стратегического партнера абсолютно для всех стран. Это просто невероятно...а получив пост председателя ОБСЕ Назарбаев доказал всем, что его государство способно покорить любые вершины» (Италия).
- «Нурсултан Назарбаев представляет собой великую мужскую силу всех казахов» (Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони).
Приведенные цитаты всего лишь часть имиджевого багажа, привезенного Нурсултаном Назарбаевым с осеннего вояжа. И, несомненно, подобное позитивное признание заслуг со стороны зарубежных лидеров имеет мультипликативный эффект и в глазах казахстанцев. Вместе с тем нельзя не заметить активные действия непосредственно и на внутриполитическом фронте. «Прямая линия», рабочие поездки по стране, чтение лекции в университете – вся эта линейка ходов достаточно органично вписывается в общую сюжетную линию по формированию общественного мнения. В продолжение темы можно было бы вспомнить и участие главы государства в открытии мемориального монумента Ататюрку, посещение могилы Гейдара Алиева (глубокий смысловой контекст этого публично освещенного ритуала более чем читаем), но наверняка читатель уже смог сделать свои выводы об организационном характере проводимой кампании. Конечно же, можно было всё подвести к фактору совпадения. Но если обратиться к возможностям, которые открывает место в пантеоне, то в данном случае случайности не случайны.
Политический франчайзинг
Практический контекст политической «канонизации» Назарбаева очевиден – через сакрализацию высшее начало в казахстанской политике фактически монополизируется. Соответственно легитимность управления в постназарбаевском Казахстаном будет определяться наличием августейшего мандата на обеспечение преемственности политического курса. Своего рода политический франчайзинг объектом, которого станет не верховная власть как таковая, а воля отца-основателя. И в принципе, такой сценарий транзита власти предопределен самой сущностью сегодняшней казахстанской политической системы (достаточно спроецировать историческую ретроспективу на местные реалии).
Однако однозначно определить в какой организационной форме будет наследоваться политическая воля – путем реализации так называемой «руководящей роли» (опыт Политбюро) или через систему политического патронирования (армия Турции)? – затруднительно, ибо в казахстанской политической системе отсутствует соответствующая институциональная основа. Но то, что поиски этой самой основы ведутся, является косвенным подтверждением выдвинутого тезиса. В частности нельзя не отметить целенаправленное усиление роли партии власти в политической системе (как последний пример, смена партийного топ-менеджмента). Укрепляют свои позиции и силовики, в том числе и через внутривидовую конкурентную борьбу. Не исключено и создание что-то вроде высшего ареопага. Так или иначе, примерный круг возможных кандидатов на обладание политической франшизой можно очертить.
Безусловно, скептицизм о так называемом «коллективном преемнике» объективен, но если оперировать логикой происходящих системных трансформаций, то категорически отвергать данный сценарий было бы не рационально. Непростительным было бы и оставление без внимания такой диагностирующий показатель как новые акценты в риторике высших сановников. В качестве наглядного примера приведем слова госсекретаря Каната Саудабаева прозвучавшие на встрече с творческой молодежью: «страна ждет от деятелей культуры ярко выраженной гражданской позиции, патриотизма и, конечно, приверженности делу первого президента, отца-основателя независимого Казахстана Нурсултана Абишевича Назарбаева». Или вот еще один яркий пассаж: «Вы должны стать примером для подражания для нашей молодежи, воспитывать ее в духе патриотизма ... верности стратегии нашего общенационального лидера Нурсултана Абишевича Назарбаева».
Следование курсу отца-основателя, верность стратегии общенационального лидера, приверженность делу первого президента – вот оформляющиеся уже сегодня основные критерии оценки, которые будут основополагающими в постназарбаевском Казахстане, вне зависимости от того, какой статус будет закреплен за Назарбаевым – пожизненный президент или лидер нации.
От преемников к проводникам
Как было уже отмечено, при всем субъективизме казахстанской политики определенное стратегическое направление, которому руководство республики неизменно следует, всё же существует. Постоянную константу проводимых трансформаций можно определить как поэтапное моделирование определенной конструкции заточенной под осуществление транзита власти. И сегодняшний поиск формулы по канонизации Назарбаева свидетельствует о переходе к оформлению стержневой основы казахстанской модели транзита власти. Очередной этап трансформаций казахстанской политической системы будет отвечать двум взаимосвязанным и соподчиненным целям – непосредственно сам транзит власти и поиск механизмов по институциональному обеспечению ее преемственности. И сегодняшнее скрытое противостояние по линии потенциальных центров наследования политической воли можно считать началом борьбы за право попадание в политическое завещание.
ИАЦ МГУ
